Everyday
В комнате было достаточно освещения. Я сидела и читала книгу, что-то знакомое, кажется, Гордость и Предубеждение? Я сидела там давно, на подушке, прислонившись спиной, почти не шевелясь. Она зашла в комнату с простым вопросом:
- Я совсем запуталась, так кто звонил?
- Олег, - резко ответила я, голос не слушался, он был совершенно чужим.
Она пожала плечами и вышла из комнаты. Комнаты? Как у меня поворачивается язык так называть это маленькое помещение, состоящее из плиты, холодильника, камода, столов и шкафов? И всё одно к одному, меньше десяти метров... Удар, сердце, удар за ударом.... Откладываю книгу, судорожно пытаюсь вспомнить, где лежат хоть какие-нибудь мои таблетки. Я и без того доставала их с огромным трудом, строчка "Здорова" в карте не вызывает желания аптекарей помочь. Она убрала их куда-то...
В ванну, умыться холодной водой.
Прохожу мимо стены, прямо из разъёма обоев, глаза в глаза, смотрит смерть. Почти теряя сознание, молча, я так и не научилась кричать, когда больно или страшно, я понимаю, почти с истеричным смехом, что это я. Это бледное создание с больными зелеными глазами, а они всегда зеленые, когда очень хорошо и так же плохо. С нежной кожей и медными волосами - это я. С напряженными руками, где видно каждое сухожилие, это я. В зеркале.
Иногда испуг сильнее боли, сердце бьётся ровно, но пережитое ярко горит в голове, пульсирует по вискам. Чтобы успокоится - кнопка, монитор, печать.
- Я совсем запуталась, так кто звонил?
- Олег, - резко ответила я, голос не слушался, он был совершенно чужим.
Она пожала плечами и вышла из комнаты. Комнаты? Как у меня поворачивается язык так называть это маленькое помещение, состоящее из плиты, холодильника, камода, столов и шкафов? И всё одно к одному, меньше десяти метров... Удар, сердце, удар за ударом.... Откладываю книгу, судорожно пытаюсь вспомнить, где лежат хоть какие-нибудь мои таблетки. Я и без того доставала их с огромным трудом, строчка "Здорова" в карте не вызывает желания аптекарей помочь. Она убрала их куда-то...
В ванну, умыться холодной водой.
Прохожу мимо стены, прямо из разъёма обоев, глаза в глаза, смотрит смерть. Почти теряя сознание, молча, я так и не научилась кричать, когда больно или страшно, я понимаю, почти с истеричным смехом, что это я. Это бледное создание с больными зелеными глазами, а они всегда зеленые, когда очень хорошо и так же плохо. С нежной кожей и медными волосами - это я. С напряженными руками, где видно каждое сухожилие, это я. В зеркале.
Иногда испуг сильнее боли, сердце бьётся ровно, но пережитое ярко горит в голове, пульсирует по вискам. Чтобы успокоится - кнопка, монитор, печать.