Everyday
Много-много часов. Я говорила, меня слушали.
Мне довольно резко, как и я, в последнее время, открыли глаза на происходящее.
В сотый раз напомнили, что "не хочу" и "не могу" - разные понятия.
Только глупец скажет мне, что я не умею любить.
Только тот, кто сам не умеет сопереживать, обвинит меня в равнодушии.
Только тот, кто не слушает, но не слышит, скажет, что у меня нет совести.
Вообще-то у меня есть ещё пара десятков словечек для таких людей.
Мне надоело переживать по поводу того, что кто-то обвиняет меня в своих грехах. Хватит.
Мне довольно резко, как и я, в последнее время, открыли глаза на происходящее.
В сотый раз напомнили, что "не хочу" и "не могу" - разные понятия.
Только глупец скажет мне, что я не умею любить.
Только тот, кто сам не умеет сопереживать, обвинит меня в равнодушии.
Только тот, кто не слушает, но не слышит, скажет, что у меня нет совести.
Вообще-то у меня есть ещё пара десятков словечек для таких людей.
Мне надоело переживать по поводу того, что кто-то обвиняет меня в своих грехах. Хватит.
Я стараюсь, но я пока не привыкла, что люди могут говорить тебе о тебе ложь, которую несут в себе.